Статья: Грендель — диалектика образа: синтез философии и поэзии (к вопросу о проблематике романа Д. Гарднера «Грендель»)

Родионова Марианна Борисовна, Государственная Полярная академия (СПб)

Роман «Грендель» (Grendel, 1971; рус. пер. 1994) — одно из наиболее глубоких и неоднозначных произведений современного американского писателя Джона Гарднера (1933 — 1982).

Гарднер — очень многосторонняя творческая личность: писатель, литературовед и критик. Ему принадлежит ряд критико-теоретических работ, в которых он обосновывает свои творческие принципы и выдвигает свое главное требование к искусству вообще и к литературе в частности — «подлинное искусство морально». 1 Будучи профессиональным исследователем средневековой английской литературы, Гарднер с особенным интересом относился к шедевру англо-саксонской поэзии VIII века, поэме «Беовульф». Роман «Грендель» создан на литературном материале этой поэмы. Автор использует часть сюжета «Беовульфа», излагая события с точки зрения чудовища Гренделя.

Как отмечает исследовательница этого романа А. А. Липинская: «Несмотря на формальную принадлежность к ранним романам Гарднера, он, скорее, является одним из центральных текстов писателя. «Грендель» создавался тогда, когда многие другие гарднеровские романы уже если не вышли в свет, то лежали в набросках, а историко-литературная и теоретико-литературная концепции автора сложились в своем первоначальном варианте». 2

В основу гарднеровского романа положен эпизод средневековой поэмы, однако писатель решительно «перекраивает» заинтересовавший его литературный материал, подчиняя его своей идее и придавая ему новый нравственный смысл. Авторская фантазия превращает жестокое и бессмысленное чудовище в мыслящую, ищущую и страдающую личность, делая эту личность главным героем повествования.

Роман представляет собой почти непрерывный монолог главного героя, Гренделя, что поставило автора перед необходимостью сделать его не просто личностью (что является главным отличием романа от поэмы), то есть существом, наделенным разумом, чувствами, способностью страдать и сопереживать чужому страданию, а также владеющим речью, но личностью глубокой в своих духовных исканиях, способной принимать обоснованные, то есть не нарушающие единства личности, нравственные решения. Благодаря способности героя говорить и понимать речь, читатель не только «видит» все происходящее в романе глазами Гренделя, но и становится свидетелем душевных потрясений, мучительных сомнений, острых нравственных противоречий, свидетелем процесса постепенного вызревания цельной личности.

Созданная Гарднером теория литературного творчества подразумевает, что герой является подлинным смысловым центром повествования и основным источником читательского интереса. В таком случае, если герою переданы функции рассказчика, то его личности должны быть присущи такие особенности как острый критический ум, рефлексия и ирония. Кроме того, желание автора сохранить аромат высокой поэзии, присущий древней поэме, в своем прозаическом произведении обязывает его наделить героя-повествователя Гренделя даром поэтического восприятия действительности.

Гарднеровский Грендель — существо с мощным духовным потенциалом. В окружающей действительности, которую с интересом наблюдает герой, только человек представляется ему близким и родственным существом. Главную особенность людей он обнаружил еще при первой встрече с ними, понял , что «имеет дело с мыслящими существами, воплощающими свои мысли в дела» (С. 293). 3 Грендель внимательно и непредубежденно наблюдает жизнь людей, но его отношение к ним остается презрительно-ироничным (впрочем, точно так же он относится и к себе). Лишь к некоторым людям, в частности, к старому королю Хродгару, он испытывает уважение и сострадание; немногие из них способны вызвать его восхищение, среди них — слепой Сказитель и Вальтеов, супруга Хродгара.

Хотя внешне Грендель имеет некоторое сходство с человеком, он — не человек. С людьми его роднит внутренний мир личности, речь и стремление с самореализации. В этом смысле его можно рассматривать как некий мифический образ, в котором олицетворяются и материализуются нравственные и духовные проблемы, существенные для каждой человеческой личности.

Время течет для Гренделя иначе, чем для людей: когда Грендель в первый раз встречается с молодым королем Хродгаром, он сам еще ребенок, по человеческим меркам — 8-10-ти летнего возраста; к концу же повествования, когда Хродгар предстает перед нами убеленным сединами старцем, вся сила которого заключена уже в его мудрости, Гренделю едва ли больше 14-15-ти лет. Используя данное в романе соотношение, можно сосчитать, что 14-15-ти летний Грендель уже прожил по человеческим меркам порядка столетия.

Созерцание непрерывных войн между племенами людей приводит его в недоумение. Подростку Гренделю, который почти бессмертен и, в силу своей исключительности, фактически не имеет естественных врагов, мало понятны проблемы недолговечных смертных людей, живущих в постоянном страхе за выживание своего племени. Ни страсть к обогащению, ни стремление распространить власть и влияние на соседние территории (то есть, главные причины наблюдаемых им войн), для него не существуют. Грендель принципиально асоциален: напряженная борьба жизненных интересов различных человеческих племен, так называемая политическая история людей, хотя любопытна ему, но настолько чужда, что не встречает понимания и сочувствия. Поэтому человеческие войны он воспринимает как бессмысленные и безнравственные. Сравнивая поведение людей в отношении себе подобных с поведением животных: «... ведь даже волк не бывает беспощаден к другим волкам» (С. 296), он видит, что нравственные законы животных отличаются от человеческих в совершенно не лестном для человека смысле. Однако, интересуясь человеческой жизнью, Грендель быстро обнаруживает, что многие особенности поведения и мировосприятия, отчасти даже ценностные критерии, значительно больше приближают его к людям, чем к животным.

На ранних этапах осмысления мира у Гренделя закономерно возникает мысль о некоем проклятии, тяготеющим над ним и матерью, о связанной с этим проклятием собственной богооставленности, а иногда даже о том, что эта богооставленность распространяется на весь мир в целом. Юный гарднеровский герой упрекает Бога в несправедливости, проявлениями которой считает свое непреодолимое одиночество и очевидную бессмысленность своего существования. Чем яснее осознает Грендель потенциальную мощь своих духовных, умственных и физических сил, тем большее отчаяние вызывает у него невозможность найти для них достойное применение, определить для себя цель и смысл своего существования.

Гренделю трудно простить людям две вещи: они не признали в нем личность и отвергли его любовь. Позже, после разговора с драконом, он понимает, что за ненавистью людей скрывается непреодолимый страх: «Теперь ты знаешь, что они чувствуют, когда видят тебя, а? От страха готовы наложить в штаны!» (С. 313) Однако самому Гренделю страх перед драконом не мешает приходить к нему и задавать свои вопросы. Сходным образом ведет себя один из лучших воинов Хродгара, Унферт. Он выслеживает Гренделя и находит в себе смелость проникнуть в его пещеру. Безрассудство Унферта объяснимо: он случайно обнаружил, что чудовище не только понимает человеческую речь и осмысленно говорит, но имеет собственное представление о героизме и достоинстве (Грендель жестоко посмеялся над попыткой Унферта изобразить истинный героизм). Раз с ним возможно разговаривать, значит оно не настолько страшное. Риск оправдан, так как при наличии общего языка возникает возможность диалога. Отметим, что именно диалог, как форма общения, представляет наибольшую ценность для Гренделя: «Почему мне не с кем поговорить? ... Я обдумал это. Пожалуй, это неправильно» (С. 310). Стремление к полноценному общению, к диалогу, настолько сильно в душе Гренделя, что способно притуплять ужас перед драконом; в сходной ситуации находится и Унферт, решивший встретиться с «говорящим чудовищем».

Наиболее существенны для рассмотрения проблематики романа три диалога: дракон — Грендель, Грендель — Унферт и Беовульф — Грендель. Дракон и Грендель, как участники диалога, находятся в наиболее равноправных отношениях. Они испытывают примерно равный интерес к общению; при этом дракон, демонстрируя превосходство, не скрывает симпатии к Гренделю. Кроме того, детальное изображение внешности и манеры поведения дракона должно быть достаточно выразительным, чтобы наложение его черт на образ Беовульфа в последней главе романа было очевидным.

Во втором диалоге (Грендель и Унферт), как и в третьем (Беовульф и Грендель) равноправия нет. Слушает и старается понять собеседника только Грендель, который почти не говорит. Говорит Унферт, и в процессе разговора с молчаливым собеседником осознает ряд горьких истин. Их диалог выявляет разницу между сложным внутренним миром Гренделя (который, хотя и видит себя «монстром», но не настолько фанатично следует этой роли, чтобы оправдывать ожидания Унферта), и более примитивным душевным строем Унферта (который буквально отождествляет себя с образом героя). Когда Грендель заставляет его убедиться в полном несоответствии взятой на себя роли и своего действительного положения, Унферт оказывается полностью уничтожен: желает смерти, но не может убить себя, так как ему стыдно в такой степени проявить малодушие перед Гренделем.

Хотя несоответствий, осознанных Унфертом, реально больше, назовем два наиболее существенных: 1) Унферт тщеславно надеется, что его «подвиг» (проникновение в пещеру Гренделя) будет воспет Сказителем: «Год за годом и век за веком будут петь о том, как Унферт прошел через огненное озеро ... и отдал свою жизнь в битве с запредельным монстром» (С. 333—334), и одновременно утверждает, что «Поэзия — это мусор, просто облака слов, утешение для потерявших надежду» (С. 334). 2) Унферт склонен приписывать себе мужество, жажду славы и стремление к идеалу, однако демонстрирует малодушие, глупость, тщеславие и фанатизм.

Грендель убеждается, что не всем душам, способным воспринять идеал Сказителя, под силу сохранить ему верность в столкновении с действительностью; в полной мере это удается только Беовульфу (поэт мифологизирует действительность словами, а Беовульф — деяниями). Унферту не удалось, как почти никогда не удается и Гренделю. Унферт — пародия на героя, поэтому его рассуждения о героизме и поэзии приобретают комично-пародийный оттенок.

Из-за недостатка общения Гренделю
Notice: Undefined variable: print in /home/area7ru/literature.area7.ru/docs/index.php on line 599

Notice: Undefined offset: 1 in /home/area7ru/area7.ru/docs/linkmanager/links.php on line 21