Лекция на тему: "Пушкин в портретах"

“Следовать за мыслями великого человека есть наука самая занимательная”, - писал Пушкин. Если мы держим в памяти образ великого человека, созданный хорошим художником, как это оживляет и углубляет “самую занимательную науку”! Но и художник увлечен той же наукой: он следует за мыслями великого человека с кистью в руке, улавливая и исследуя его живой образ.

Мы с первого дня начинаем жить в окружении пушкинских портретов, с первых дней своих знаем его неповторимый облик. А люди, которые живут в одно время с поэтом, твердят, как клятву, оду “Вольность”, “К Чаадаеву”, люди, ходящие с Пушкиным под одним небом, по одному городу, по одним улицам, могут встретить Пушкина и пройти мимо, не угадать.

Фотография не изобретена, первый простейший фотографический снимок, дагероскоп, появился уже после смерти Пушкина.

Портреты? Самый первый – миниатюрная работа неизвестного художника. Портрет, изображающий Пушкина ребенком трех, трех с половиной лет, хранился у потомков знаменитого московского врача Матвея Яковлевича Мудрого, лечившего Пушкиных, когда они были в Москве. Этот портрет, сделанный крепостным художником, по семейному преданию, был подарен матерью поэта Н.О. Пушкиной единственной дочери Мудрова – Софье.

В детском портрете видны характерные черты Пушкина, менее определенные, чем в портретах зрелого возраста; выпуклые губы, чуть прижатый вырез ноздрей, глубокая бороздка посреди подбородка. Видно, что мальчика причесали перед позированием. Кудри его приглажены, но отдельные прядки уже приподнялись, готовые опять завиться. У малыша живой взгляд серо-голубых блестящих глаз.

В 1950 г. правнучка С.М. Мудровой подарила миниатюру талантливому актеру Всеволоду Якуту, создавшему живой образ поэта в спектакле “Пушкин”. Народный артист РСФСР, Якут передал миниатюру в московский музей Пушкина.

В 1822 году впервые напечатана поэма “Кавказский пленник”. К ней приложен портрет автора, гравированный мастером Егором Гейтманом. Рисунок, с которого сделана гравюра, исполнен, видимо, еще до ссылки Пушкина. Один из тогдашних туристов нашел портрет “весьма похожим”, сам же Пушкин – он в это время в Кишиневе, - едва получил экземпляры поэмы, откликается в письме к Гнедичу (по ошибке именуя гравюру – “литографией”): “А.Пушкин мастерски литографирован, но не знаю, похож ли…” - Нет, все же ему кажется не очень похож. “Если на то нужно мое согласие-то я не согласен”, - пишет он.

Тайна гейтмановской гравюры не разгадана и поныне. Спорят о возрасте изображенного на ней поэта. 12-13 лет мальчик или юноша, уже окончивший лицей? Но главный вопрос, кто нарисовал портрет? Доказано – не сам гравер: он обычно работал по чужим рисункам. Называли лицейского учителя рисования Чирикова; поэт и драматург Кухольнин, К.Б.(Карл Брюллов, творец) объявил: “Сей портрет нарисован наизусть, без натуры”. Однако по всем данным Пушкин и Брюллов познакомились менее чем за год до смерти Пушкина.

На гравюре мы видим кудрявого мечтательного юношу, устремившего вдаль отрешенно задумчивый взор. Мягкие, округлые черты лица совсем еще детские. В памяти современников поэта, по ассоциации, скорее всего, возникло широко известное изображение Байрона на портрете работы Ричарда Уэстала. Та же поза, воротник, который так и назывался “a la Byron”, выражение вдохновенного лица – все свидетельствовало, что перед зрителем поэт.

Еще одна любопытная подробность. После окончания лицея в 1817 году поэт стал готовить для печати сборник своих стихов. Приблизительно к этому же времени относят исследователи и один из первых автопортретов поэта, так называемый “портрет в круге”. Автопортрет разительно не похож на все изображения, которые были тогда в моде и прилагались обычно к томикам стихов и поэм. Весьма далек автопортрет и от гравированного Гейтманом. Не оставляет мысль, что уже тогда Пушкин подчеркнуто хотел предстать перед публикой самим собой, а не походить на расхожие стереотипы; хотел чтоб увидели его Пушкиным, а не Байроном.

Нарисовав себя в полуфигуру (обычно его манера в автопортретах – профиль), он тщательно прорисовал голову, силуэт и детали костюма. Свое изображение заключил в своеобразный медальон и затушевал штрихом угол.“Весь облик подтянут, худощав, заострен; у него покатая, почти стремительная линия лба, надбровий, носа; выступающая вперед верхняя губу; сухая, извилистая линия рта; вздернутые очертания ноздрей, нерельефный, срезанный подбородок, крупно поставленные глаза, отмеченные той особой выпуклостью, которую сумел передать только Тропинин. “Индивидуальна… прическа: она небольшая, тщательно приглаженная, собранная округло по затылку”. Больше такой манеры носить волосы у Пушкина мы не встретим. Начиная с кишиневских и кончая предсмертными изображениями, везде дальше пойдет та всклокоченная, вольная, играющая прядями и кольцами копна волос, которая входит традиционно в наше представление о пушкинском облике” (Эфрос А.М. “Автопортреты Пушкина”)

Сам Пушкин невысоко ценил свою внешность:

Зачем твой дивный карандаш
Рисует мой арапский профиль?.. –

Обращается он в стихах к английскому художнику Джорджу Дау ( автор почти 300 портретов генералов 1812 года для Военной галереи Зимнего дворца, Дау исполнил с натуры портрет Пушкина, до нас не дошедший).

И все-таки был художник, сопровождавший Пушкина в его скитаниях, разделявший с ним его “блуждающую судьбу”, - всюду, где ни оказывался поэт, художник внимательно всматривался в меняющиеся черты пушкинского облика и спешил закрепить их на бумаге. Этот художник – сам Пушкин.

Пушкин великолепно знал свое лицо, в автопортретах схвачены и переданы самые разные оттенки его душевного состояния. Не всегда он изображал себя таким, каким видел, когда брался за перо или карандаш. Есть портреты воспоминания: на них он представляет себя в юности. Есть портреты, где он старается как бы заглянуть вперед и представить облик своей старости. Есть шутливые, нарочно смешные изображения.

Очень важно знать, в каком месте пушкинской рукописи находится автопортрет. Рисунки в пушкинских рукописях не сами по себе: они как бы часть творческой работы поэта. Нередко одни и те же раздумья рождают поэтическую строку и портрет на полях.

1 сентября 1827 года в Петербурге, в залах Академии Художеств, открылась выставка, на которой публика увидела портрет А.С. Пушкина. Портрет был заказан лицейским товарищем Пушкина Антоном Дельвигом. После кончины Дельвига в 1831 г. поэт купил его для себя, в семье Пушкиных он и находился, переходя по наследству от старшего сына Александра. Во второй половине 1879-х годов Третьяков неоднократно делал попытки заполучить эту работу для своей коллекции. Но Александр Александрович при жизни не хотел расставаться с портретом отца. И только в 1916 году холст был приобретен галереей у внука поэта Григория Александровича Пушкина.

Как восприняли портрет современники? В дневнике профессора Петербургского университета А. Никитенко есть такие слова: “Вот поэт Пушкин. Не смотрите на подпись: видев его хоть раз живого, вы тотчас признаете его проницательные глаза и рот, которому недостает только беспрестанного вздрагивания”. Газета “Северная пчела” писала: “…портрет первого современного русского поэта А.С. Пушкина. Благодарим художника от имени всех ценителей дарований Пушкина за то, что он сохранил драгоценные для потомства черты любимца Муз, это живой Пушкин”. Юзефович М.В., знакомый поэта, отметил:”…его портрет работы Кипренского похож безукоризненно”. И наконец, мнение отца поэта:”Лучший портрет сына моего суть тот, который написан Кипренским”. И сам Пушкин дорожил именно этим портретом, только его из всех других захотел приобрести.

О каком же сходстве говорят современники? Пушкин в портрете Кипренского сдержан и величав. Классически четкий рисунок и жест скрещенных рук замкнули силуэт.

Интересно, что этот жест не сочинен художником как “поэтический”. Он такой же в рисунке П. Вяземского и в гравюре Е.И. Гейтмана “ Пушкин и на берегу Невы”. Кипренский использует этот характерный жест в своих целях. Чуть повернута в сторону от нас голова, взгляд направлен мимо зрителя. Пушкин сосредоточен в себе. Сколько бы раз мы ни смотрели на портрет, в нем неизменно в первую очередь притягивают, поражают глаза. “Это были особые, поэтические, задушевные глаза, в которых отражалась вся бездна дум и ощущений, переживаемых душой великого поэта”, - вспоминала жена друга Пушкина. Живопись, создавая эффект пульсации поверхности изнутри, насыщает лицо живым дыханием, оно как бы озаряется мыслью, нервна, трепетна изысканной красоты, кисть руки, руки, державшей перо.

Сила духовной выразительности этого лица такова, что вначале не замечаешь костюм, а на Пушкине обычный светский сюртук, шотландский плащ на плечах, зеленый шелковый галстук – все, вплоть до прически, по моде тех лет. Человек Пушкин – в своей эпохе. Но пространство вокруг его фигуры – вне времени. Будто светящийся зонтом, сложный цвет фона и Музы с лирой – романтическая метафора тонкого смыслового значения. Это цвет благородного лавра, венком из листьев которого в Древней Элладе венчали на состязаниях победителей. Пушкин воспринимается в портрете вне реальной среды и внутренне живет в другой сфере, в другом мире, создаваемом его воображением: “Он звуков и”. Между ним и смотрящим на портрет расстояние, измеряемое не физической отдаленностью зрителя от холста. Оно подобно пропасти, по одну сторону которой – личность высшей духовной жизни, человек – творец.

У нас есть драгоценное прочтение портрета самим Пушкиным – его известное стихотворение “Кипренскому”

Любимец моды легкокрылой.
Себя как в зеркале я вижу,
Но это зеркало мне льстит:
Оно гласит, что не унижу
Пристрастья важных аонид,
Так Риму, Дрездену, Парижу,
Известен впредь мой будет вид.

Оценку портрета, главный критерии сходства здесь определяет “зеркало”. Однако поэт увидел не бесстрастное, пассивное отражение, а образ – “но это зеркало мне льстит” - и раскрывает его смысл:

Оно гласит, что не унижу
Пристрастья важных аонид.

(Музы, богини искусств и наук – аониды – именовались так по названию местности в Эллиаде – Аония, где были горные вершины Геликон и Парнас – место культа муз и Аполлона) В “зеркале” - портрете Пушкин – поэт. Художник смягчил резкость “арайских” черт(они отвлекали бы своим своеобразием), не выявлены и такие черты характера как “неровный” и “вспыльчивый”, которые, по словам Александра Сергеевича, имели значение только для окружающих поэта в личном общении. Образ очищен от обыденного и в этом смысле – идеален. В портрете – не “Пушкин в жизни”, а Пушкин – “питомец чистых Муз”Отсюда и фраза: “Но это зеркало мне льстит”. Художник слова понял и раскрыл образную концепцию художника кисти. В представлении Кипренского Пушкин являл собою в действительности его романтический идеал человека – творца.

Имеются и другие свидетельства, своеобразные подтверждения мысли Пушкина, выраженной им в стихах. Это его высказывания в письмах и ряд рисунков-автопортретов, в которыж он не только показывает, как он выглядит, но себя раскрывает. К 1827 году Пушкин был уже автором “Южных поэм”, нескольких глав “Евгения Онегина”, “19 октября”, “Пророка”, “Бориса Годунова”. В это время он написал простые, скромные, но и гордые слова в письме Н.Н. Раевскому: “Я могу творить”. Это то самоокружение, которое и составляет смысл произведения О.Кипренского.

Не менее интересен и еще один “творческий ключ” к его портрету – ряд автопортретных рисунков 1820-х годов, где он, не скрывая своих “арапских” черт, аристократически-художественно выразил: “Я могу творить”.

За несколько месяцев до создания портрета Кипренским в Москве, куда Пушкин приехал вначале из Михайловского, был написан другой портрет поэта – В.А. Тропининым. Два разных художника-современника – и две различные образные концепции, два “разных Пушкина”. Тропининский при его внутренней эмоциональности – это Пушкин-человек, через детали быта, стол, костюм, кольцо-талисман) он сиюминутно – достоверен и, быть может, тем самым особо привлекателен. Он на нем в домашнем халате, ворот белой рубаха распахнут. В таком облачении он садился за работу. И рядом никаких поэтических символов, как на портрете Кипренского. Там он один из приближенных Аполлона, призванных к священной жертве. А на полотне Тропинина – просто Пушкин. Пушкин веков. Лицо прекрасно. Открыто. Взгляд устремлен вдаль, задумчив, сосредоточен.

“Наверное, многие испытывают неприятие слов Льва Сергеевича Пушкина л старшем брате: “ Пушкин был дурен…”. Зато последующие за этими слова: “но лицо его было выразительно и одушевленно”. В моем воображении всякий раз являли образ поэта кисти Тропинина. Лик апостольский. На правой руке два перстня. Может, кто-то во сне прошептал, что один из них – одесский подарок графини Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой. На нем подпись по древнееврейски: “Сын досточтимого раби, да будет его память благословенна”. Этот перстень Пушкин считал талисманом.

В Третьяковскую галерею тропининский портрет Пушкина, о котором речь, с инициалами “В.Т.”, попал поздно, только в 1909 году – из семьи князя Михаила Оболенского. А когда в 1937 году страна отмечала столетие со дня гибели Пушкина, Третьяковка на оговоренное время передала шедевр Тропинина в Ленинградский музей Пушкина, но после отмеченной даты на все просьбы вернуть его получила отказ. И сейчас портрет в Санкт-Петербурге.

Среди реликвий Музея-квартиры А.С. Пушкина в Санкт-Петербурге есть портрет поэта, написанный художником И.Л. Линевым.

Портрет отличается глубокой реалистичностью. Поражают грустные, усталые глаза, печальное выражение изможденного заботами лица.

Пушкиноведы относят написание этого портрета к 1836 году, портрет признается последним, написанным при жизни Пушкина.

Автор портрета, видимо, знал и сумел показать тяжелое душевное состояние поэта в последний, самый трудный период его жизни. В портрете ощущается не только понимание духовной драмы Пушкина, но и глубокое сочувствие поэту. Это наводит на мысль, что художник должен был принадлежать к кругу людей, окружавших Пушкина.

В портрете ощущается некоторая торопливость исполнения, напряженное стремление передать главное, иногда в ущерб детали – черта, характерная для работы художника, строго ограниченного временем позирования модели. Боязнь упустить главное, очевидно, заставила художника отказаться от поисков более совершенной внешней формы.

Об авторе портрета ничего не было известно. Художник стал загадкой для искусствоведов. Имя художника Линева не встречается в воспоминаниях современников, не числится ни в каких списках.

Первым получить сведения о художнике И. Линеве пытался Л.Либрович. “Навели справки – чьей кисти мог принадлежать портрет. По начальным буквам “И.Л.” и по характеру живописи петербургский Эрмитаж признал портрет принадлежащим кисти И.Л. Линева…”

В 1938 г. И.С. Зильберштейн писал: “Одно изображение Пушкина до сих пор остается почти полной загадкой – это его портрет работы И.Л. Линева. Ни история его создания, ни время его написания, ни его происхождение до сих пор, по существу, нам неведомо как равно ничего не известно об его авторе. И никто из современных исследователей иконографии Пушкина ничего не прибавил к тому, к тому, что ровно 50 лет назад впервые сообщил об этом портрете С. Либрович, впервые его изучивший”.

Кто же этот художник, не только понявший драму Пушкина, но и совершенно очевидно сочувствовавший ему, сумевший донести трагедию поэта до потомков?

Фамилии “Линев” не удается обнаружить не в списках художников, ни среди перечня окончивших Академию Художеств. Можно предположит, что это был художник-любитель, но в имеющихся материалах о художниках-любителях фамилия Линева отсутствует.

Очевидно, что портрет Пушкина был написан художником-любителем, дворянином, человеком одного круга с Пушкиным, почитателем таланта великого русского поэта.

Именно таким художником, человеком большой культуры, самозабвенно любившим искусство, был современник Пушкина.

В 1836 году, в год написания Линевым портрета А.С. Пушкина, семья Тургеневых жила в доме Линевых. Именно тогда принес молодой И.С. Тургенев бесценную реликвию – прядь волос Пушкина, полученную им в ночь на 31 января 1837 года после трагической гибели поэта.

Семья И.С.Тургенева была давно и близко знакома с В.А. Жуковским, который после 1812 года, живя в своем поместье, Белевского уезда, посещал семью Лутовиновых и даже в одном из домашних спектаклей играл роль волшебника.

Тургеневых, Жуковского, Линева связывала любовь к искусству. Именно в этот период близкого общенгия Жуковского с Тургеневыми и был написан Линевым портрет Пушкина.

О том, что, А.С. Пушкин запечатлен на портрете именно в конце своей жизни, свидетельствуют детали портрета: “Дошедший до нас локон Пушкина(в серебряном медальоне И.С. Тургенева) удостоверяет, что Линев точно передал цвет волос поэта. На линевском портрете заметно начинающиеся облысение” (Э.А. Голлербах. А.С. Пушкин в изобразительном искусстве)

“Я видела много его портретов, но ни один из них не передал и сотой доли духовной красоты его облика…”

“…Когда он говорит, забываешь, чего ему недостает, чтобы быть красивым…”(Дарья Федоровна Фикельмон, добрая приятельница Пушкина, внучка Кутузова)