Сочинение: Противостояние Александру Блоку в творчестве Николая Гумилева

РЕФЕРАТ «Противостояние Александру Блоку в творчестве Николая Гумилева» Андрей Овчинников 11 «г» класс

Как в этом мире дышится легко!

Скажите мне, кто жизнью не доволен,

Скажите, кто вздыхает глубоко,

Я каждого счастливым сделать волен.

Пусть он придет, я расскажу ему

Про девушку с зелеными глазами,

Про голубую утреннюю тьму,

Пронзенную лучами и стихами.

Пусть он придет! Я должен рассказать,

Я должен рассказать опять и снова,

Как сладко жить, как сладко побеждать

Моря и девушек, врагов и слово.

А если все-таки он не поймет,

Мою прекрасную не примет веру

И будет жаловаться в свой черед

На мировую скорбь, на боль - к барьеру!

Н. Гумилев

Николай Степанович Гумилев родился в 1886 году в Кронштадте в семье корабельного врача. В 1906 году он окончил Николаевскую Царскосельскую гимназию.

Первое стихотворение Гумилева «Я в лес бежал из городов...» было опубликовано в 1902 году в «Тифлисском листке», а первая книга стихов «Путь конквистадоров» - в 1905 году. С тех пор поэтические сборники следовали один за другим: 1908 год - «Романтические цветы», 1910 год - «Жемчуга», 1912 год - «Чужое небо», 1916 год - «Колчан», 1918 год - «Костер», «Фарфоровый павильон» и поэма «Мик», 1921 год - «Шатер», «Огненный столп».

«Темно-зеленая, чуть тронутая позолотой книжка, скорей даже тетрадка Н. Гумилева прочитывается быстро. Вы выпиваете её, как глоток зеленого шартреза», - писал Ин. Анненский в своей рецензии на «Романтические цветы».

Однако каждая публикация Гумилева резко критиковалась современниками. Так, Вяч. Вс. Иванов рекомендовал читателям не обставлять знакомство с ним «академически, в хронологическом порядке первых сборников, которые могут только от него оттолкнуть...». Он предлагает сразу открыть «Огненный столп», начиная разговор непосредственно с «Заблудившегося трамвая» - самого знаменитого стихотворения книги, и в дальнейшем останавливаясь исключительно на позднем Гумилеве, его связях как с русской, так и с мировой культурой.

Интересно, что стихотворение «Заблудившийся трамвай» содержит не только пророчество о собственной смерти («Голову срезал палач и мне»), но, возможно, и предвидение обстоятельств своего «дела». Тема Машеньки, Гринева и Императрицы («Как ты стонала в своей светлице, я же с напудренною косой шел представляться Императрице и не увиделся

вновь с тобой») вводит в стихотворение мотив

л о ж н о г о обвинения в участии в замыслах бунтовщиков. Обвинения, которое уже никто не в силах отвести.

Вяч. Иванов, с легкостью перемещаясь вслед за своим героем во времени и пространстве, естественно, касается и отношений Гумилева с русским символизмом, с Блоком в частности. Однако тщательно фиксируя и подробно разбирая совпадения между этими двумя поэтами, Иванов почему-то оставляет в стороне полемику между ними, в последние годы особенно напряженную. И интересную читателям прежде всего потому, что именно в этой полемике Гумилев обретает отчетливый гражданский темперамент, в чем ему принято - с легкой руки того же Блока - решительно отказывать.

Считая Блока величайшим современным поэтом, без сомненья учась у него, Гумилев в то же время был резко не согласен с целым комплексом важнейших блоковских идей, получивших завершение после революции. И это несогласие выплескивалось не только в прямые, спонтанно вспыхивающие споры, о которых в один голос вспоминают современники, но и в стихи, потом составившие «Огненный столп». Например, гумилевское «Шестое чувство» непосредственно сталкивается с блоковской статьей «Крушение гуманизма»: и у Блока, и у Гумилева речь идет о возникновении «новой человеческой породы», и у того, и у другого - о рождении «человека - артиста». Однако сама операция мыслится абсолютно по-разному. Если у Блока это кровавый, революционный акт, то у Гумилева - длительный эволюционный процесс: «Так век за веком - скоро ли, Господь?..». И если у Блока все творится острым «ножичком» двенадцати, то у Гумилева - соответственно - деликатным «скальпелем природы и искусства».

Этот политический, в сущности, спор возникает не сам по себе, а вырастает из спора эстетического, давнего спора акмеизма и символизма.

Гумилев был приверженцем идей акмеизма (от греч. a k m e - высшая степень чего-либо, цветущая сила) - течения в русской поэзии 1910-х гг. Акмеизм провозгласил освобождение поэзии от символистских порывов к «идеальному», от многозначности и текучести образов, усложненной метафоричности, возврат к материальному миру, предмету, стихии «естества», точному значению слова. Этому течению присущи модернистские мотивы, склонность к эстетизму, камерности, поэтизации чувств первозданного человека. Приверженцами акмеизма были также С. Городецкий,

М. Кузмин, ранние А. Ахматова, О. Мандельштам.

Символизм, сторонником которого был А. Блок, представляет собой направление в европейском и русском искусстве 1870-1910-х гг., сосредоточенное преимущественно на художественном выражении посредством символа (как многозначно-иносказательного и логически непроницаемого образа) и идей, находящихся за пределами чувственного восприятия. Главные представители символизма в литературе - А. Белый,

Вяч. Иванов, Ф. Сологуб.

Если у Блока недостаток духовности связан с тлетворным влиянием «старого» мира, «обескрылевшего и отзвучавшего», а потому и подлежащего уничтожению, то у Гумилева все объясняется (и извиняется) как раз «молодостью» мира, не реализовавшего еще своего потенциала и требующего в силу этого терпенья и труда.

В «Чужом небе», самой своей акмеистской книжке, воодушевленно утверждая собственный поэтический характер, тщательно выстраивая систему координат, четко определяясь в симпатиях и антипатиях, Гумилев находит силы на мгновение остановиться. Остановиться в разгаре этих хлопот, чтобы задуматься о правомерности только что рожденного лирического героя - «сильного, злого, веселого». Правомерности с точки зрения традиции, не литературной, конечно, а христианской. Стихотворение «Отрывок» («Христос сказал: убогие блаженны, завиден рок слепцов, калек и нищих...») отражает эти раздумья. Резко выделяясь медлительной, тяжелой интонацией на фоне брызжущих весельем стихов «Чужого неба», стихотворение как бы дает толчок той незаметной поначалу, но неуклонной переориентации, что происходит в поэзии Гумилева.

Цветение не только плоти, но в первую очередь духа («Расцветает дух, как роза мая, как огонь, он разрывает тьму, тело, ничего не понимая, слепо повинуется ему») будет все более занимать поэта, становясь темой многих поздних стихов, в одном из которых Гумилев непосредственно приходит к церковным дверям:

«Я дверь толкнул. Мне ясно было, -

Здесь не откажут пришлецу,

Так может мертвый лечь в могилу,

Так может сын войти к отцу...»

Приходит тогда, когда
Notice: Undefined variable: print in /home/area7ru/literature.area7.ru/docs/index.php on line 599

Notice: Undefined offset: 1 in /home/area7ru/area7.ru/docs/linkmanager/links.php on line 21